Аннотация:
Можно ли без хлопот приобрести шесть соток в раю? И какое испытание предстоит пройти человеку, легкомысленно думающему, что банковский счет легко откроет волшебные двери в блаженный край?Бали — заветное место в Индийском океане, куда мечтает отправиться герой книги, чтобы забыть разочарования жизни. Вдыхая неповторимый аромат, окутывающий загадочный остров, наблюдая за местными жителями, он попадет во власть необоримого очарования этого места. И попробует на вкус все прелести жизни, увидит богов-хранителей, узнает тайные обычаи. А еще постигнет, чем опасна страсть к женщине, родившейся там, где расположился земной рай.
Мне нечего скрывать. Что было — то было. А из любой истории и слова не выбросишь. Как и почему все происходит, мы и сами порой не догадываемся, хотя и стремимся к чему-то, и усилия прилагаем. Где-то таинственным образом сходятся наша воля и сценарий судьбы.
В этот раз я летел на Бали через Сингапур. Многочасовой перелет в огромном двухэтажном аэробусе оказался почти незаметным: вначале я смотрел кино, потом слушал классическую музыку — пока не заснул под «Волшебную флейту» Моцарта. Проснувшись, обнаружил себя в бананово-лимонном Сингапуре. Впрочем, колониальный город времен Александра Вертинского превратился в мегаполис стиля хай-тек, изрядно сдобренный тропической зеленью и удивительно чистый.
Я проснулся под бесконечную протяжную трель, похожую на звук дудука. Она сопровождалась звонким, лучше сказать — лакированным, постукиванием. Прошло несколько минут, прежде чем я сообразил, что это воздушный змей, висящий над домиком, в котором проживает прислуга отеля. Балийцы обожают рукотворных чудищ: они делают их в виде огромных хищных птиц или крылатых парусных кораблей. Как правило, туда монтируют импровизированные свирели и деревянные трещотки. Бриз, который утром усиливается, позволяет летучим змеям часами парить над пляжами и отелями.
Наутро я проплавал не менее получаса. Оставалось удивляться честности, с которой сдержал себе же данное слово. Правда, занимали мои мысли поутру не лишние калории, приобретенные за обедом у Самира, а глаза Марты. Только вчера я вдруг понял, что они не карие, как у большинства балийцев, а серые. Эта странность привлекала мой взгляд и раньше, но осознал я ее лишь теперь. Мне была интересно, откуда взялся такой цвет, — какая-то мутация или толика европейской крови, привитой несколько поколений назад к ее семейному древу? Быть может, в Марте скрыты гены голландских завоевателей?
Следующим утром меня должны были подхватить в одиннадцать часов. Предстояла новая поездка к вулканам, но теперь уже на поля, которые мне предлагалось приобрести. Отоспавшись, я хорошенько подготовил себя к дороге. Сделал зарядку, дважды искупался. Один раз, перед завтраком, в океане, второй — в небольшом прохладном бассейне, расположенном посреди нашей «деревушки бунгало». Осталось даже время поваляться на берегу океана под тентом из пальмовых листьев.
— Balinesian breakfast, sir.
Возразить было нечего. Потягивая кофе, я читал Стефана Цвейга.
Представление не давало мне покоя. И не столько само действо, сколько то, как на него реагировала публика и в особенности Марта. Неожиданное обнаружение книги Стефана Цвейга я посчитал для себя знаком.
Марта ретировалась вслед за афроамериканцем. Перед завтрашним подписанием контрактов ей нужно было подготовить массу бумаг. Госпожа Сама Удун уехала вместе с ней. А мы с Маратом и Спартаком отправились на обед. По пути в Сингараджу нашелся ресторан, именовавшийся «Махараджа Маджапахита». Когда-то Маджапахитом называлось огромное государство, охватывавшее почти все современные Индонезию и Малайзию. Свергнутые мусульманами потомки махараджей Маджапахита бежали на Бали и стали основателями здешних королевских династий.
«Есть, молиться, любить» — название книги Элизабет Гилберт, вышедшей в свет несколько лет назад и ставшей своего рода событием в области дамской литературы. Как написали в одной из рецензий, «попробуйте коктейль, в котором смешаны рецепты в духе „помоги себе сам“, путевые заметки и описание похождений неунывающей, но очень болтливой неудачницы». Всем бы быть такой неудачницей, объехавшей половину Апеннин, просидевшей несколько месяцев в знаменитом индийском ашраме, а потом обретшей новую любовь в промежутках между веселыми тусовками на Бали! О качествах романа говорить не буду.
— Balinesian breakfast, sir?
— Нет. Континентальный. Два вареных яйца, четыре тоста — чтобы хрустели! — джем, кофе. И авокадо-фреш.
В гостиницу я вернулся под утро. У меня хватило ума и сил не затягивать выяснение отношений с Мартой. Она вызвала нам из дома любви по такси, быстро оделась, принесла туфли, забытые на берегу. Заперла дверь, на прощание еще раз сказала, что ей было хорошо, и… даже не поцеловала. Всю обратную дорогу таксист поглядывал в мою сторону, но не задал ни одного лишнего вопроса.
